eng
Просмотры: 810
01.06.2017
Министр промышленности и торговли РФ рассказал о том, как выполняются «майские» указы президента, а также о перспективах предприятий оборонно-промышленного комплекса России.
Российская промышленность добилась значительных успехов по многим направлениям в последние годы и стала привлекательной для российских и международных инвесторов. О том, как министерство промышленности и торговли выполняет «майские» указы президента, о перспективах предприятий оборонно-промышленного комплекса и о новых инициативах в фармацевтической промышленности в интервью ТАСС в преддверии Санкт-Петербургского международного экономического форума рассказал министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров.
- Денис Валентинович, с момента публикации «майских указов» президента прошло пять лет. Какие задачи по выполнению указов легли на Минпромторг и чего удалось достичь?
- Работа Минпромторга по «майским указам» продолжается по нескольким направлениям, из которых самое социально значимое - это производство лекарственных препаратов из списка жизненно необходимых и важнейших (ЖНВЛП). Нам надо довести уровень производимых в России препаратов из этого списка до 90%, сейчас мы перешагнули за 81% и считаем, что до конца 2018 года эта задача будет выполнена. В целом вся программа "Фарма 2020", включая и медицинские изделия, и медицинскую технику, оказалась очень эффективной. Мы начали эту программу в 2009 году, и тогда присутствие российских компаний на отечественном рынке составляло 19% в денежном выражении. Сейчас эта доля составляет 30% в денежном выражении и 54% - в натуральном.
Другая задача из «майских указов» касается производительности труда. Необходимо увеличить этот показатель к 2018 году в полтора раза в сравнении с 2011 годом. Здесь в первую очередь акцент ставится на предприятиях оборонно-промышленного комплекса. Мы при расчете этого показателя ориентируемся и на объем производства, и на численность сотрудников на каждом отдельном предприятии. И если объем производимой продукции растет при сохранении числа рабочих, мы на бумаге получаем рост производительности труда. Поскольку мы проводим комплекс модернизации на предприятиях, рассчитываем добиться нужных показателей. Каждый новый станок позволяет экономить время и выполнять большие задачи меньшим количеством сотрудников.
- Как эти задачи сочетаются с другим направлением деятельности министерства - наращиванием объемов выпускаемой гражданской продукции на оборонных предприятиях? Тем более, что недавно на совещаниях у президента обсуждалась госпрограмма вооружений, учитывающая сокращение ГОЗ в следующие годы.
- В 90-е и в начале нулевых годов оборонные предприятия вообще выживали только за счет ВТС – не было ни гражданского, ни гособоронзаказа. А сейчас колоссального снижения гособоронзаказа и не будет. Равно как и не будет неожиданностей – мы знаем все параметры госпрограммы вооружений на период до 2025 года. Эта программа сбалансирована: там, где планируется определенное снижение по ГОЗ, оно будет компенсироваться гражданским направлением. Предполагается усиление военно-технического сотрудничества, поскольку есть потенциально интересные заказы, от которых прежде мы отказывались в связи с загрузкой мощностей и приоритетом в сторону своего главного клиента - Минобороны.
Опыт работы с гражданской и военной продукцией на одном заводе у нас был всегда. Мы сейчас производим среднемагистральный самолет SSJ-100 на предприятии двойного назначения в Комсомольске-на-Амуре, параллельно с истребителем СУ-35, и самолетом пятого поколения. Также происходит и в Иркутске, где будут собирать дальнемагистральный самолет МС-21. Объемы производства этого самолета будут постепенно нарастать, компенсируя сокращение по программе производства истребителя СУ-30. Также мы хотим действовать и по вертолетной программе. В прошлом году были выделены из госбюджета средства для докапитализации ГТЛК на 3,8 млрд рублей, что позволило приобрести заказчикам около 30 вертолетов в льготный лизинг. Хотим то же самое предложить правительству сделать и в этом году, обеспечив таким образом задел по производству гражданских вертолетов на следующий год. Рынок оживает, старые вертолеты Ми-8 еще 70х годов выпуска отживают свой срок эксплуатации, их будут списывать, но нужно что-то нужно взамен, а для этого должны быть конкурентные условия, чтобы авиационные компании могли себе позволить приобрести новый современный вертолет. Это и позволяет сделать ГТЛК.
Кроме этого, мы хотим за счет внедрения новых гражданских продуктов на предприятиях ОПК обеспечить приток технологий в военную сферу, а из военной - в гражданскую. В 90е годы ведущими, с точки зрения новых технологий, были оборонные производства. Теперь все наоборот. Очевидный пример – IT сектор. Там каждый год обновляется вся производственная линейка.
Сейчас мы увидим следующий принципиальный промышленный скачок. В Дубае появится беспилотное воздушное такси. На наш взгляд, это станет переломным моментом для всего транспортного и, в частности, авиационного сектора.
- Каких продуктов сейчас не хватает промышленности?
- Нам нужно создавать новые материалы. Мы производим медь, но при этом у нас нет медной фольги. А она нужна для производства электромобилей, квадрокоптеров, авиации в целом. В мировой промышленности больше будет использоваться литиевый концентрат, никель, вольфрам, металлический марганец. Эти и другие элементы и технологии придут на смену традиционным углеводородам. Первой, по нашим прогнозам, ослабнет зависимость от традиционных углеводородов в транспортном комплексе. На смену им придут продукты химического комплекса.
- Какие у вас планы в сфере добычи редкоземельных металлов?
- Мы, исходя из новых задач в сфере энергетики, с 2011 года развиваем отдельную подпрограмму по редким и редкоземельным металлам. Правда, когда мы запускали эту программу, Китай монополизировал этот рынок, что привело к росту цен – вплоть до $1 тыс. за килограмм продукта. Позже китайцы этот рынок отпустили, и цены также просели – в среднем, до $160. Это сделало программу уже не такой сверхприбыльной, но рентабельность проектов в этой сфере все же просчитывается. Без редкоземельных металлов невозможно реализовывать современные технологии. Поэтому я считаю, что мы абсолютно вовремя начали заниматься этим вопросом, привлекать бизнес, поддерживая его субсидиями на НИОКР и разработку. Как результат – мы сейчас реализовываем крупнейшее в мире месторождение редкоземельных металлов в Якутии – Томтор. Там добывается руда со значительным содержанием редкоземельных элементов. Но самая главная задача - получить из них концентрат. И последние пять лет мы потратили на разработку такой технологии. Рассчитываем выйти на освоение Томторского месторождения со следующего года. Но первую руду планируем получить в 2019-2020 годах. Потом из этой руды будем получать концентрат с использованием монацитовых песков, запасы которых у нас значительны.
Руда с Томторского месторождения будет отправляться в Читу, где на одном из предприятий Росатома и будет выделяться концентрат. А побочным продуктом при производстве концентрата будет торий - это уникальный природный элемент, не являющийся радиоактивным в природном состоянии. И дальше перед нами встанет новая задача – поиски способов ее использования в энергетике. Мы в этом плане не уникальны – Америка, Индия, Китай ведут аналогичные разработки. Минпромторг совместно с Росатомом и Академией наук будет так же искать способы создания реактора на основе этого элемента.
- С вашей точки зрения, в какие разработки в атомной энергетике стоит вкладываться?
- Сейчас сложно говорить однозначно, но мы пришли к выводу, что распределенная энергетика - то есть малые реакторы - будут колоссально дорогими, и их экономическая эффективность будет на первом этапе низкая. Наверное, когда малые реакторы начнут ставить, в том числе и на летательных аппаратах, и в других гражданских целях, их экономика станет более очевидной. Но сегодня таких технологий ни у кого в мире нет, поэтому стоит ориентироваться на высокоэффективные, крупные реакторы.
- Вы говорили об успехах фармацевтической промышленности? Какие инициативы вы планируете для того, чтобы развить и закрепить этот успех? Много говорят о вашей идее разрешить выращивание опийных растений?
- Начать стоит с того, что сегодня мы полностью импортируем субстанции для обезболивающих средств. Наверное, это неправильно. А другие страны легально выращивают у себя снотворный мак под контролем государства. Мне видится, что у нас есть такая возможность. Для этого нужно выделить 200 гектаров земли, такая возможность у нас в стране точно присутствует. Скорее всего, это Волгоград, Астрахань – южный регион с мягким климатом. На этой территории мы будем производить около 30 тонн маковой соломы, которая используется в производстве опийной субстанции. Это даст нам возможность на 80% обеспечить свой внутренний рынок основными субстанциями, которые сейчас импортируются.
Работу с опиумными веществами по разработке лекарств на их базе фактически осуществляет сегодня только одно предприятие – подведомственный Министерству Московский эндокринный завод. Он же и может заниматься выращиванием растений. Государство будет полностью контролировать этот проект, с учетом соответствующих норм безопасности, с контролем периметра и так далее.
- Понятны ли уже сроки и окончательные параметры стратегии развития автомобильной промышленности на период до 2025 года?
- При формировании этой стратегии нам нужно было учитывать изменившиеся правила игры. Особенно это заметно в городах. Люди во всем мире стали больше пользоваться коллективным транспортном. Это каршеринг, альтернативные формы общественного транспорта. Это своего рода триатлон. Ты сначала едешь на велосипеде, потом садишься на каршеринговую машину, доезжаешь до точки, садишься в метро, и подъезжаешь на работу. Интермодальные перевозки. И когда мы с коллегами из минэкономразвития готовили нашу стратегию, мы учитывали эти новые тенденции. В то же время, оглядываясь на другие страны, мы не могли обрушить уже созданную в нашей стране огромную индустрию, не учитывать нашу культуру, ментальность, привычки. Мы постараемся в ближайшее время доверстать программу, но в целом те параметры и подходы, которые в декабре прошлого года Минпромторг уже предоставил на рассмотрение общественности, останутся. Основной акцент сделан на локализации и автокомпонентах.
- Буквально на днях состоялся первый полет самолета МС-21. Сколько на данный момент выпущено опытных образцов самолета МС-21 и когда планируются первые продажи?
- Первый самолет совершил свой пробный полет, второй находится в Центральном аэрогидродинамическом институте им. Профессора Жуковского на испытаниях.
Сейчас уже изготавливаются третий и четвертый лайнеры. Мы рассчитываем, что уже в этом году начнут производиться пятый и последующие самолеты.
Они уже пойдут непосредственно эксплуатантам, заказывающим эти машины.
Мы рассчитываем, что в 2019 году завершим все испытания, получим сертификат летной годности и начнем первые коммерческие поставки.
- Минпромторг выступает за легализацию интернет-торговли алкоголем. До этого шли обсуждения минимальной цены на водку. Консенсус в алкогольном вопросе есть?
- Мы с Минфином определили наши полномочия в этом вопросе. Минфин определяет минимальную цену на водку, и мы с ней соглашаемся. Минфин решил, что она составит 205 рублей за пол-литра.
Мы же определяем, совместно с Минфином, правила игры на этом рынке. В частности, будем продвигать разные форматы торговли алкоголем, включая снижение стоимости лицензии на продажу и смягчение лицензионных требований. Это неправильно, когда где-то в сельском маленьком магазине стоимость получения лицензии на торговлю алкоголем стоит столько же, сколько и для крупного московского гипермаркета. С одной стороны, мы хотим уравнять участников рынка в их возможностях, с другой – не переусердствовать с доступностью. Так, планируется ограничить доступ несовершеннолетних к алкоголю и ввести административную ответственность лиц, не достигших 18 лет, за покупку алкоголя. Сейчас отвечает только продавец за продажу алкоголя детям. Следующий вопрос – легализация интернет-торговли алкоголем. Минфин нас в этом поддерживает. И мы обоюдно согласны с поэтапной отменой запрета продажи алкоголя через интернет. То есть начать с отмены запрета на вино и пиво. Дальше посмотрим, как это будет реализовываться, и возможно, расширим перечень алкогольной продукции, доступной в интернете. Одновременно мы с коллегами из Минфина прорабатываем механизмы эффективного контроля за соблюдением правил торговли алкоголем в интернете.
- Денис Валентинович, с момента публикации «майских указов» президента прошло пять лет. Какие задачи по выполнению указов легли на Минпромторг и чего удалось достичь?
- Работа Минпромторга по «майским указам» продолжается по нескольким направлениям, из которых самое социально значимое - это производство лекарственных препаратов из списка жизненно необходимых и важнейших (ЖНВЛП). Нам надо довести уровень производимых в России препаратов из этого списка до 90%, сейчас мы перешагнули за 81% и считаем, что до конца 2018 года эта задача будет выполнена. В целом вся программа "Фарма 2020", включая и медицинские изделия, и медицинскую технику, оказалась очень эффективной. Мы начали эту программу в 2009 году, и тогда присутствие российских компаний на отечественном рынке составляло 19% в денежном выражении. Сейчас эта доля составляет 30% в денежном выражении и 54% - в натуральном.
Другая задача из «майских указов» касается производительности труда. Необходимо увеличить этот показатель к 2018 году в полтора раза в сравнении с 2011 годом. Здесь в первую очередь акцент ставится на предприятиях оборонно-промышленного комплекса. Мы при расчете этого показателя ориентируемся и на объем производства, и на численность сотрудников на каждом отдельном предприятии. И если объем производимой продукции растет при сохранении числа рабочих, мы на бумаге получаем рост производительности труда. Поскольку мы проводим комплекс модернизации на предприятиях, рассчитываем добиться нужных показателей. Каждый новый станок позволяет экономить время и выполнять большие задачи меньшим количеством сотрудников.
- Как эти задачи сочетаются с другим направлением деятельности министерства - наращиванием объемов выпускаемой гражданской продукции на оборонных предприятиях? Тем более, что недавно на совещаниях у президента обсуждалась госпрограмма вооружений, учитывающая сокращение ГОЗ в следующие годы.
- В 90-е и в начале нулевых годов оборонные предприятия вообще выживали только за счет ВТС – не было ни гражданского, ни гособоронзаказа. А сейчас колоссального снижения гособоронзаказа и не будет. Равно как и не будет неожиданностей – мы знаем все параметры госпрограммы вооружений на период до 2025 года. Эта программа сбалансирована: там, где планируется определенное снижение по ГОЗ, оно будет компенсироваться гражданским направлением. Предполагается усиление военно-технического сотрудничества, поскольку есть потенциально интересные заказы, от которых прежде мы отказывались в связи с загрузкой мощностей и приоритетом в сторону своего главного клиента - Минобороны.
Опыт работы с гражданской и военной продукцией на одном заводе у нас был всегда. Мы сейчас производим среднемагистральный самолет SSJ-100 на предприятии двойного назначения в Комсомольске-на-Амуре, параллельно с истребителем СУ-35, и самолетом пятого поколения. Также происходит и в Иркутске, где будут собирать дальнемагистральный самолет МС-21. Объемы производства этого самолета будут постепенно нарастать, компенсируя сокращение по программе производства истребителя СУ-30. Также мы хотим действовать и по вертолетной программе. В прошлом году были выделены из госбюджета средства для докапитализации ГТЛК на 3,8 млрд рублей, что позволило приобрести заказчикам около 30 вертолетов в льготный лизинг. Хотим то же самое предложить правительству сделать и в этом году, обеспечив таким образом задел по производству гражданских вертолетов на следующий год. Рынок оживает, старые вертолеты Ми-8 еще 70х годов выпуска отживают свой срок эксплуатации, их будут списывать, но нужно что-то нужно взамен, а для этого должны быть конкурентные условия, чтобы авиационные компании могли себе позволить приобрести новый современный вертолет. Это и позволяет сделать ГТЛК.
Кроме этого, мы хотим за счет внедрения новых гражданских продуктов на предприятиях ОПК обеспечить приток технологий в военную сферу, а из военной - в гражданскую. В 90е годы ведущими, с точки зрения новых технологий, были оборонные производства. Теперь все наоборот. Очевидный пример – IT сектор. Там каждый год обновляется вся производственная линейка.
Сейчас мы увидим следующий принципиальный промышленный скачок. В Дубае появится беспилотное воздушное такси. На наш взгляд, это станет переломным моментом для всего транспортного и, в частности, авиационного сектора.
- Каких продуктов сейчас не хватает промышленности?
- Нам нужно создавать новые материалы. Мы производим медь, но при этом у нас нет медной фольги. А она нужна для производства электромобилей, квадрокоптеров, авиации в целом. В мировой промышленности больше будет использоваться литиевый концентрат, никель, вольфрам, металлический марганец. Эти и другие элементы и технологии придут на смену традиционным углеводородам. Первой, по нашим прогнозам, ослабнет зависимость от традиционных углеводородов в транспортном комплексе. На смену им придут продукты химического комплекса.
- Какие у вас планы в сфере добычи редкоземельных металлов?
- Мы, исходя из новых задач в сфере энергетики, с 2011 года развиваем отдельную подпрограмму по редким и редкоземельным металлам. Правда, когда мы запускали эту программу, Китай монополизировал этот рынок, что привело к росту цен – вплоть до $1 тыс. за килограмм продукта. Позже китайцы этот рынок отпустили, и цены также просели – в среднем, до $160. Это сделало программу уже не такой сверхприбыльной, но рентабельность проектов в этой сфере все же просчитывается. Без редкоземельных металлов невозможно реализовывать современные технологии. Поэтому я считаю, что мы абсолютно вовремя начали заниматься этим вопросом, привлекать бизнес, поддерживая его субсидиями на НИОКР и разработку. Как результат – мы сейчас реализовываем крупнейшее в мире месторождение редкоземельных металлов в Якутии – Томтор. Там добывается руда со значительным содержанием редкоземельных элементов. Но самая главная задача - получить из них концентрат. И последние пять лет мы потратили на разработку такой технологии. Рассчитываем выйти на освоение Томторского месторождения со следующего года. Но первую руду планируем получить в 2019-2020 годах. Потом из этой руды будем получать концентрат с использованием монацитовых песков, запасы которых у нас значительны.
Руда с Томторского месторождения будет отправляться в Читу, где на одном из предприятий Росатома и будет выделяться концентрат. А побочным продуктом при производстве концентрата будет торий - это уникальный природный элемент, не являющийся радиоактивным в природном состоянии. И дальше перед нами встанет новая задача – поиски способов ее использования в энергетике. Мы в этом плане не уникальны – Америка, Индия, Китай ведут аналогичные разработки. Минпромторг совместно с Росатомом и Академией наук будет так же искать способы создания реактора на основе этого элемента.
- С вашей точки зрения, в какие разработки в атомной энергетике стоит вкладываться?
- Сейчас сложно говорить однозначно, но мы пришли к выводу, что распределенная энергетика - то есть малые реакторы - будут колоссально дорогими, и их экономическая эффективность будет на первом этапе низкая. Наверное, когда малые реакторы начнут ставить, в том числе и на летательных аппаратах, и в других гражданских целях, их экономика станет более очевидной. Но сегодня таких технологий ни у кого в мире нет, поэтому стоит ориентироваться на высокоэффективные, крупные реакторы.
- Вы говорили об успехах фармацевтической промышленности? Какие инициативы вы планируете для того, чтобы развить и закрепить этот успех? Много говорят о вашей идее разрешить выращивание опийных растений?
- Начать стоит с того, что сегодня мы полностью импортируем субстанции для обезболивающих средств. Наверное, это неправильно. А другие страны легально выращивают у себя снотворный мак под контролем государства. Мне видится, что у нас есть такая возможность. Для этого нужно выделить 200 гектаров земли, такая возможность у нас в стране точно присутствует. Скорее всего, это Волгоград, Астрахань – южный регион с мягким климатом. На этой территории мы будем производить около 30 тонн маковой соломы, которая используется в производстве опийной субстанции. Это даст нам возможность на 80% обеспечить свой внутренний рынок основными субстанциями, которые сейчас импортируются.
Работу с опиумными веществами по разработке лекарств на их базе фактически осуществляет сегодня только одно предприятие – подведомственный Министерству Московский эндокринный завод. Он же и может заниматься выращиванием растений. Государство будет полностью контролировать этот проект, с учетом соответствующих норм безопасности, с контролем периметра и так далее.
- Понятны ли уже сроки и окончательные параметры стратегии развития автомобильной промышленности на период до 2025 года?
- При формировании этой стратегии нам нужно было учитывать изменившиеся правила игры. Особенно это заметно в городах. Люди во всем мире стали больше пользоваться коллективным транспортном. Это каршеринг, альтернативные формы общественного транспорта. Это своего рода триатлон. Ты сначала едешь на велосипеде, потом садишься на каршеринговую машину, доезжаешь до точки, садишься в метро, и подъезжаешь на работу. Интермодальные перевозки. И когда мы с коллегами из минэкономразвития готовили нашу стратегию, мы учитывали эти новые тенденции. В то же время, оглядываясь на другие страны, мы не могли обрушить уже созданную в нашей стране огромную индустрию, не учитывать нашу культуру, ментальность, привычки. Мы постараемся в ближайшее время доверстать программу, но в целом те параметры и подходы, которые в декабре прошлого года Минпромторг уже предоставил на рассмотрение общественности, останутся. Основной акцент сделан на локализации и автокомпонентах.
- Буквально на днях состоялся первый полет самолета МС-21. Сколько на данный момент выпущено опытных образцов самолета МС-21 и когда планируются первые продажи?
- Первый самолет совершил свой пробный полет, второй находится в Центральном аэрогидродинамическом институте им. Профессора Жуковского на испытаниях.
Сейчас уже изготавливаются третий и четвертый лайнеры. Мы рассчитываем, что уже в этом году начнут производиться пятый и последующие самолеты.
Они уже пойдут непосредственно эксплуатантам, заказывающим эти машины.
Мы рассчитываем, что в 2019 году завершим все испытания, получим сертификат летной годности и начнем первые коммерческие поставки.
- Минпромторг выступает за легализацию интернет-торговли алкоголем. До этого шли обсуждения минимальной цены на водку. Консенсус в алкогольном вопросе есть?
- Мы с Минфином определили наши полномочия в этом вопросе. Минфин определяет минимальную цену на водку, и мы с ней соглашаемся. Минфин решил, что она составит 205 рублей за пол-литра.
Мы же определяем, совместно с Минфином, правила игры на этом рынке. В частности, будем продвигать разные форматы торговли алкоголем, включая снижение стоимости лицензии на продажу и смягчение лицензионных требований. Это неправильно, когда где-то в сельском маленьком магазине стоимость получения лицензии на торговлю алкоголем стоит столько же, сколько и для крупного московского гипермаркета. С одной стороны, мы хотим уравнять участников рынка в их возможностях, с другой – не переусердствовать с доступностью. Так, планируется ограничить доступ несовершеннолетних к алкоголю и ввести административную ответственность лиц, не достигших 18 лет, за покупку алкоголя. Сейчас отвечает только продавец за продажу алкоголя детям. Следующий вопрос – легализация интернет-торговли алкоголем. Минфин нас в этом поддерживает. И мы обоюдно согласны с поэтапной отменой запрета продажи алкоголя через интернет. То есть начать с отмены запрета на вино и пиво. Дальше посмотрим, как это будет реализовываться, и возможно, расширим перечень алкогольной продукции, доступной в интернете. Одновременно мы с коллегами из Минфина прорабатываем механизмы эффективного контроля за соблюдением правил торговли алкоголем в интернете.
Комментарии читателей
