eng
Содержание
Оглавление
Глава I. Бессарабско-крымский изгнанник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5
1.
Прощай, Санкт-Петербург, и здравствуй, Екатеринослав . . . . . . . . . 5
2.
С семьей Раевских на Кавказе и в Крыму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10
3.
Кишинев. Имение Давыдовых, Каменка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
4.
Каменка. «Кавказский пленник» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
5.
Поездка поэта из Каменки в Киев к Раевским. . . . . . . . . . . . . . . . 31
6.
И опять Кишинев. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
7.
Одесса. Иллюзии и реальная жизнь поэта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66
8.
Одесса, любовные интриги и лирические опыты поэта. . . . . . . . . . 74
9.
Одесса, противостояние графа и поэта... И прощай юг! . . . . . . . . . 83
Глава II. Михайловский узник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
1.
Первые радости и огорчения поэта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
2.
Поэт с няней и без родительского надзора . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100
3.
Лицейские друзья посещают опального поэта. . . . . . . . . . . . . . . . 110
4.
Визиты поэта в гостеприимное Тригорское . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
5.
Встречи с Анной Керн в Тригорском . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 123
6.
Творчество поэта в годы михайловской ссылки . . . . . . . . . . . . . . 137
7.
Поэт и декабристы, и долгожданная свобода . . . . . . . . . . . . . . . . 171
Список литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
Об авторе и произведении . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 203
Исполнилось 190 лет с начала
первой ссылки А.С.Пушкина
К ЧИТАТЕЛЮ
Прикоснуться к биографии Поэта
Честь немалая, я понимаю это.
Помоги же мне в пути, Создатель.
И будь милостив и терпелив, читатель.
Борис Веробьян
Глава I
БЕССАРАБСКО КРЫМСКИЙ ИЗГНАННИК
1. Прощай, Санкт Петербург, и здравствуй, Екатеринослав
Александр I за вольные стихи Пушкина от столицы отдалить решил.
Но Сибирь ему уже не грозила, за что поэт друзьям благодарен был.
И родственники поэта, и Жуковский, и Чаадаев, узнав монаршее решение,
Как и Карамзин, и директор Лицея Энгельгардт, вздохнули с облегчением...
Им ведь много и настойчиво пришлось за Пушкина хлопотать.
И худшего, как они считали, для поэта все же удалось избежать...
Александр I великодушным притворяться очень любил,
И, по мнению современников, он с Пушкиным «по-царски» поступил.
Дело поэта лучшим образом завершилось, радовались друзья.
Он едет не в Сибирь, а по делам служебным в полуденные края...
И согласно указу Александра I от 5 мая 1820 года в Екатеринослав, к слову,
К главному попечителю о поселенцах Южной России генералу Инзову.
И Александр Пушкин отправился в путь в день Вознесения
Из Санкт-Петербурга. 6 мая 1820 года стояла погода весенняя.
В день отъезда поэта из многочисленных друзей в печали
Дельвиг и Яковлев до Царского Села его в первую ссылку провожали...
Пушкину 18 мая 1820 года прибыть в Екатеринослав предстояло.
Переезд был хлопотным: южная степь крестьянскими бунтами дышала.
Екатеринослав, ныне Днепропетровск, оказался маленьким городком
С грунтовыми улицами, мазанками и ветхим Потемкинским дворцом...
Екатеринослав задумывался Потемкиным как Новороссии столица.
Город – пятьдесят верст в окружности, но мечте не суждено сбыться.
Кроме дворца был заложен собор. И средь каменных зданий немногих
Церковь и синагоги — все в садах, а окраина городка — из хижин убогих.
По прибытии в Екатеринослав Пушкин не заставил себя ждать
И тут же перед генералом Инзовым решил предстать.
Пушкин вручил Инзову представительное письмо. Это
По сути была в оригинале, на французском, характеристика поэта.
Генерал принял поэта стоя. Мундир на нем от жары расстегнут был.
Но он внимательно, порою шевеля губами, письмо читал и не спешил.
Сообщалось: «Письмо имеет целью просить Ваше превосходительство
Принять молодого человека под Ваше попечительство.
Исполненный горестей в детстве» Пушкин, говорится в продолжении,
«Оставил родительский дом, не испытывая сожаления.
Он мог иметь, лишенный сыновьей привязанности,
Лишь одно чувство — страстное желание независимости.
Он рано гениальность необыкновенную проявлял,
И еще в Лицее ум его удивление вызывал.
Но характер его от взора наставников ускользал,
И жизненный опыт ему истинного воспитания не дал.
Нет той крайности, — как в письме статс-секретарь замечал, —
В которую бы этот молодой человек не впадал.
И нет того совершенства, которого не мог», не без оснований,
Он «достигнуть высоким превосходством своих дарований...
Несколько поэтических пьес, к ним и «Оду на вольность» относили,
На Пушкина внимание правительства обратили.
При величайших красотах мысли и слога». Оно –
«Это произведение, опасными принципами запечатлено...
Карамзин и Жуковский, осведомившись, — что не секрет, —
Об опасностях, которым подвергся молодой поэт,
Поспешили предложить ему свои советы». И есть мнение,
Что они «привели его к признанию своих заблуждений.
Пушкин кажется исправившимся благодаря их стараниям,
Если верить его словам и обещаниям...
Властные покровители полагают его на время из столицы удалить,
Доставив ему занятие и добрыми примерами окружить.
Можно сделать прекрасного слугу государству из него
Или, по крайней мере, писателя первой величины» и не менее того.
«Император уполномочивает, отвечая его мольбам,
Дать ему отпуск и рекомендовать его, Ваше превосходительство, Вам.
Он будет прикомандирован, генерал, при Вашей особе» и понятно
«Будет заниматься в канцелярии вашей, как сверхштатный.
Судьба его будет зависеть, — примечательно это, —
От успехов Ваших добрых советов...
Соблаговолите же дать ему добрые советы», в меру строго,
«Соблаговолите просветить неопытность» человека молодого.
«Что все достоинства ума, почти всегда», что он, вероятно, знает,
«Без достоинств сердца преимущество гибельное составляют...
И что слишком много примеров убеждают нас в том,
Что люди, одаренные прекрасными дарованиями», притом,
«Но не искавшие в религии и в нравственности предохранения
От опасных уклонений, были причиной несчастий», вне сомнения.
Далее статс-секретарь, заканчивая письмо, генерала Инзова заверяет,
Что «Пушкин, кажется, дипломатическое поприще избрать мечтает»,
И что он впоследствии «желает при себе дать ему место,
Но он получит эту милость, если ее достоин, через Ваше посредство»...
Поэт с письмом, составленным о нем статс-секретарем, не был знаком.
Но то, что он уважаем Жуковским и Карамзиным, было добрым знаком.
Письмо рукой министра иностранных дел Нессельроде подписано.
И «Быть по сему!» самим императором Александром I утверждено.
... Поэт сначала в единственной в Екатеринославе гостинице остановился.
Потом благодаря Инзову в местечко бойкое Цыганский Кут переселился,
Где в одной из еврейских хижин со своим верным слугой стал квартировать,
АНиките Козлову суждено Пушкина с 10 лет по жизни сопровождать...
С самого начала Инзов своего нового подчиненного службой не обременял.
И поэт, как сверхштатный чиновник, предоставленным самому себе стал.
Так за восемнадцать дней жизни в городке, чтобы не терять лица,
Пушкин в канцелярию Инзова лишь трижды счел нужным являться...
Пушкин вместо того чтобы на службе преуспевать,
Предпочитал, мягко говоря, шалить и по окрестным лесам гулять,
И на лодке кататься... Пока, по собственному суждению,
Не выкупался в Днепре и не схватил горячку по обыкновению...
Когда же поэт клацал зубами в горячке и к постели прикован был,
Городок еще один новый важный гость проездом посетил.
Это был генерал Раевский — герой войны 1812 года
По пути с семьей в Кавказские Минеральные Воды.
С генералом личный доктор, и 19-летний младший сын Николай,
И дочери Мария 14 лет, и Софья — 13, посетили этот край.
Пушкин был знаком с младшим сыном Раевского с лицейских лет.
У Чаадаева встретились и подружились безусый гусар и юный поэт.
Зная, что Пушкин в Екатеринославе, не теряя времени,
Отец и сын Раевские бросились на розыски изгнанника... И они
Обнаружили его, по их словам, в «жидовской хате
В бреду, без лекаря, за кружкой оледенелого лимонада»...
Бедняга-поэт, не раз рисковавший судьбою своей,
Не смог сдержать слез, увидев дорогих друзей.
Раевский-младший, поняв его состояние, за врачом помчался.
И врач немедля прибыл, хотя с дороги отдохнуть собирался...
Врач, осмотрев больного, что у него лихорадка подтвердил,
Велел на ночь выпить чего-нибудь теплого и до утра отбыл.
Ана следующий день Раевский-младший поэта вновь посетил
И путешествовать с их семьей на Кавказ ему предложил...
Генерал Инзов — начальник Пушкина — не стал противиться
И два генерала быстро и легко сумели договориться
Об отпуске коллежского секретаря по врачебному совету...
Генерал Раевский взял охотно с собой на лечение поэта...
Пушкин в Екатеринославе благодаря Раевским надолго не задержался,
И 5 июня 1820 года поэт с этим городом распрощался.
Пушкин, видимо, не знал, что в Екатеринослав уже не вернется он,
И что вскоре генерал Инзов с канцелярией будет в Кишинев переведен
2. С семьей Раевских на Кавказе и в Крыму
Семейство Раевских во время путешествия расположилось
В одной коляске и двух каретах. И так получилось,
Что поэт был еще хвор, чтобы ехать с Николаем в коляске.
Раевский взял его к себе в карету, уберегая от непогоды и тряски.
Недалеко от Таганрога путники увидели море... И даже
Решили сделать остановку. И стали любоваться морским пейзажем.
Мария Раевская, в замужестве Волконская, спустя годы
Вспомнит об этом однажды описанном Пушкиным эпизоде...
Мария и не подозревала, что поэт шел за нею там,
И вдруг стала забавляться тем, что бегала по волнам...
Пушкин наблюдал за этой картиной полный восхищения
И посвятил Марии прелестные строки стихотворения:
«Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к ее ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!»
В дороге было жарко и душно, и поэт болеть продолжал.
Его трясла лихорадка, а он указаний врача не соблюдал.
Врач и в карете рекомендовал шинель не снимать,
Но он ее сбрасывал, и его лихорадка начинала трепать...
И все же, хотя поэт не желал осторожно себя вести,
Он постепенно выздоравливал и бодрость обретал в пути.
И когда экипаж Раевских в Горячеводск (ныне Кисловодск) въезжал,
Пушкин уже в здравии и в веселости пребывал.
первой ссылки А.С.Пушкина
К ЧИТАТЕЛЮ
Прикоснуться к биографии Поэта
Честь немалая, я понимаю это.
Помоги же мне в пути, Создатель.
И будь милостив и терпелив, читатель.
Борис Веробьян
Глава I
БЕССАРАБСКО КРЫМСКИЙ ИЗГНАННИК
1. Прощай, Санкт Петербург, и здравствуй, Екатеринослав
Александр I за вольные стихи Пушкина от столицы отдалить решил.
Но Сибирь ему уже не грозила, за что поэт друзьям благодарен был.
И родственники поэта, и Жуковский, и Чаадаев, узнав монаршее решение,
Как и Карамзин, и директор Лицея Энгельгардт, вздохнули с облегчением...
Им ведь много и настойчиво пришлось за Пушкина хлопотать.
И худшего, как они считали, для поэта все же удалось избежать...
Александр I великодушным притворяться очень любил,
И, по мнению современников, он с Пушкиным «по-царски» поступил.
Дело поэта лучшим образом завершилось, радовались друзья.
Он едет не в Сибирь, а по делам служебным в полуденные края...
И согласно указу Александра I от 5 мая 1820 года в Екатеринослав, к слову,
К главному попечителю о поселенцах Южной России генералу Инзову.
И Александр Пушкин отправился в путь в день Вознесения
Из Санкт-Петербурга. 6 мая 1820 года стояла погода весенняя.
В день отъезда поэта из многочисленных друзей в печали
Дельвиг и Яковлев до Царского Села его в первую ссылку провожали...
Пушкину 18 мая 1820 года прибыть в Екатеринослав предстояло.
Переезд был хлопотным: южная степь крестьянскими бунтами дышала.
Екатеринослав, ныне Днепропетровск, оказался маленьким городком
С грунтовыми улицами, мазанками и ветхим Потемкинским дворцом...
Екатеринослав задумывался Потемкиным как Новороссии столица.
Город – пятьдесят верст в окружности, но мечте не суждено сбыться.
Кроме дворца был заложен собор. И средь каменных зданий немногих
Церковь и синагоги — все в садах, а окраина городка — из хижин убогих.
По прибытии в Екатеринослав Пушкин не заставил себя ждать
И тут же перед генералом Инзовым решил предстать.
Пушкин вручил Инзову представительное письмо. Это
По сути была в оригинале, на французском, характеристика поэта.
Генерал принял поэта стоя. Мундир на нем от жары расстегнут был.
Но он внимательно, порою шевеля губами, письмо читал и не спешил.
Сообщалось: «Письмо имеет целью просить Ваше превосходительство
Принять молодого человека под Ваше попечительство.
Исполненный горестей в детстве» Пушкин, говорится в продолжении,
«Оставил родительский дом, не испытывая сожаления.
Он мог иметь, лишенный сыновьей привязанности,
Лишь одно чувство — страстное желание независимости.
Он рано гениальность необыкновенную проявлял,
И еще в Лицее ум его удивление вызывал.
Но характер его от взора наставников ускользал,
И жизненный опыт ему истинного воспитания не дал.
Нет той крайности, — как в письме статс-секретарь замечал, —
В которую бы этот молодой человек не впадал.
И нет того совершенства, которого не мог», не без оснований,
Он «достигнуть высоким превосходством своих дарований...
Несколько поэтических пьес, к ним и «Оду на вольность» относили,
На Пушкина внимание правительства обратили.
При величайших красотах мысли и слога». Оно –
«Это произведение, опасными принципами запечатлено...
Карамзин и Жуковский, осведомившись, — что не секрет, —
Об опасностях, которым подвергся молодой поэт,
Поспешили предложить ему свои советы». И есть мнение,
Что они «привели его к признанию своих заблуждений.
Пушкин кажется исправившимся благодаря их стараниям,
Если верить его словам и обещаниям...
Властные покровители полагают его на время из столицы удалить,
Доставив ему занятие и добрыми примерами окружить.
Можно сделать прекрасного слугу государству из него
Или, по крайней мере, писателя первой величины» и не менее того.
«Император уполномочивает, отвечая его мольбам,
Дать ему отпуск и рекомендовать его, Ваше превосходительство, Вам.
Он будет прикомандирован, генерал, при Вашей особе» и понятно
«Будет заниматься в канцелярии вашей, как сверхштатный.
Судьба его будет зависеть, — примечательно это, —
От успехов Ваших добрых советов...
Соблаговолите же дать ему добрые советы», в меру строго,
«Соблаговолите просветить неопытность» человека молодого.
«Что все достоинства ума, почти всегда», что он, вероятно, знает,
«Без достоинств сердца преимущество гибельное составляют...
И что слишком много примеров убеждают нас в том,
Что люди, одаренные прекрасными дарованиями», притом,
«Но не искавшие в религии и в нравственности предохранения
От опасных уклонений, были причиной несчастий», вне сомнения.
Далее статс-секретарь, заканчивая письмо, генерала Инзова заверяет,
Что «Пушкин, кажется, дипломатическое поприще избрать мечтает»,
И что он впоследствии «желает при себе дать ему место,
Но он получит эту милость, если ее достоин, через Ваше посредство»...
Поэт с письмом, составленным о нем статс-секретарем, не был знаком.
Но то, что он уважаем Жуковским и Карамзиным, было добрым знаком.
Письмо рукой министра иностранных дел Нессельроде подписано.
И «Быть по сему!» самим императором Александром I утверждено.
... Поэт сначала в единственной в Екатеринославе гостинице остановился.
Потом благодаря Инзову в местечко бойкое Цыганский Кут переселился,
Где в одной из еврейских хижин со своим верным слугой стал квартировать,
АНиките Козлову суждено Пушкина с 10 лет по жизни сопровождать...
С самого начала Инзов своего нового подчиненного службой не обременял.
И поэт, как сверхштатный чиновник, предоставленным самому себе стал.
Так за восемнадцать дней жизни в городке, чтобы не терять лица,
Пушкин в канцелярию Инзова лишь трижды счел нужным являться...
Пушкин вместо того чтобы на службе преуспевать,
Предпочитал, мягко говоря, шалить и по окрестным лесам гулять,
И на лодке кататься... Пока, по собственному суждению,
Не выкупался в Днепре и не схватил горячку по обыкновению...
Когда же поэт клацал зубами в горячке и к постели прикован был,
Городок еще один новый важный гость проездом посетил.
Это был генерал Раевский — герой войны 1812 года
По пути с семьей в Кавказские Минеральные Воды.
С генералом личный доктор, и 19-летний младший сын Николай,
И дочери Мария 14 лет, и Софья — 13, посетили этот край.
Пушкин был знаком с младшим сыном Раевского с лицейских лет.
У Чаадаева встретились и подружились безусый гусар и юный поэт.
Зная, что Пушкин в Екатеринославе, не теряя времени,
Отец и сын Раевские бросились на розыски изгнанника... И они
Обнаружили его, по их словам, в «жидовской хате
В бреду, без лекаря, за кружкой оледенелого лимонада»...
Бедняга-поэт, не раз рисковавший судьбою своей,
Не смог сдержать слез, увидев дорогих друзей.
Раевский-младший, поняв его состояние, за врачом помчался.
И врач немедля прибыл, хотя с дороги отдохнуть собирался...
Врач, осмотрев больного, что у него лихорадка подтвердил,
Велел на ночь выпить чего-нибудь теплого и до утра отбыл.
Ана следующий день Раевский-младший поэта вновь посетил
И путешествовать с их семьей на Кавказ ему предложил...
Генерал Инзов — начальник Пушкина — не стал противиться
И два генерала быстро и легко сумели договориться
Об отпуске коллежского секретаря по врачебному совету...
Генерал Раевский взял охотно с собой на лечение поэта...
Пушкин в Екатеринославе благодаря Раевским надолго не задержался,
И 5 июня 1820 года поэт с этим городом распрощался.
Пушкин, видимо, не знал, что в Екатеринослав уже не вернется он,
И что вскоре генерал Инзов с канцелярией будет в Кишинев переведен
2. С семьей Раевских на Кавказе и в Крыму
Семейство Раевских во время путешествия расположилось
В одной коляске и двух каретах. И так получилось,
Что поэт был еще хвор, чтобы ехать с Николаем в коляске.
Раевский взял его к себе в карету, уберегая от непогоды и тряски.
Недалеко от Таганрога путники увидели море... И даже
Решили сделать остановку. И стали любоваться морским пейзажем.
Мария Раевская, в замужестве Волконская, спустя годы
Вспомнит об этом однажды описанном Пушкиным эпизоде...
Мария и не подозревала, что поэт шел за нею там,
И вдруг стала забавляться тем, что бегала по волнам...
Пушкин наблюдал за этой картиной полный восхищения
И посвятил Марии прелестные строки стихотворения:
«Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к ее ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!»
В дороге было жарко и душно, и поэт болеть продолжал.
Его трясла лихорадка, а он указаний врача не соблюдал.
Врач и в карете рекомендовал шинель не снимать,
Но он ее сбрасывал, и его лихорадка начинала трепать...
И все же, хотя поэт не желал осторожно себя вести,
Он постепенно выздоравливал и бодрость обретал в пути.
И когда экипаж Раевских в Горячеводск (ныне Кисловодск) въезжал,
Пушкин уже в здравии и в веселости пребывал.